Глава 1. Мой друг художник и... некромаг.

Он сидел на кухне своей грёбанной однушки в этом грёбанном городе невест и думал о том, какой грёбанной стала его жизнь. А всё этот идиотский локон. Целый год ушёл на то, чтобы избавиться от его магии. И то, это - всего лишь случайность.
- Самое смешное то, что я сам тебя заставил назвать моё имя. Ты, конечно, знала, что над локоном уже поворожила эта истеричка. Но я тебя не виню. Будь я на твоём месте, лучшего способа не придумал бы. Мне повезло, что подвернулся тот старичок с магией огня. Иначе я навсегда остался бы с этой ***, - весело размышлял вслух Бейбарсов.
- Ты что-то сказал, Глебушка? – его чуть не вывернуло от этого обращения. С какой радостью он свернул бы ей шею, потом выпотрошил и использовал внутренности для своего обряда. «Нельзя, Таня мне не простит. Я должен сдерживаться ради неё», - думал некромаг. Вслух же он только сказал:
- Ничего.
- Я сейчас приготовлю тебе покушать. Как же здорово ты заколдовал холодильник! А остальные наверняка мучаются, - хихикала себе под нос Лизон. – После обеда я постираю, а ты пропылесосишь, да, мой сладкий? Ты у меня такой хозяйственный, такой...
- Утихни, - это было не просто пожелание, а приказ. Зализина тут же обмерла и ничком упала на пол. Из разбитого носа струйкой потекла кровь. Некромаг хищно смотрел на неё, и его черты проступали всё резче, делая лицо пугающе злым. Часть его хотела сейчас встать и ударить эту стерву головой об пол, мебель, обо всё, что подвернётся, а потом провезти её по всей квартире, размазывая по стенам красную густую жидкость. Но другая, более сдержанная и расчётливая половина знала, что Лиза ему ещё может пригодиться. – Ты, кажется, любила этого маечника? Ну так твои мечты сбудутся, вы будете вместе, обещаю. Я уберу всех конкурентов, а его в первую очередь. Кот там ещё, Пуппер? Вроде бы он уже исчез с горизонта, но если появится, тем хуже для него... Ург? О нём она и не вспоминает, я уверен. Но валенок – проблема номер один. Если я его убью, это будет слишком подозрительно. Да и мне вовсе не нужно, чтобы ты до конца своих дней любила его, Танюша. А вот чтоб презирала и ненавидела... - улыбка опять исказила его лицо. – Я уберу всех, кто может нам помешать. А когда ты останешься совсем одна, тебе будет больно, вот тогда приду я. Ты забудешь их всех, я сделаю тебя самой счастливой, ты полюбишь меня. Потому что иначе и быть не может. Ты предназначена мне и будешь моей!
Глеб начертил руну на столе, и через мгновение там уже лежала чёрная папка. В ней были только пустые листки, ведь прежние рисунки уничтожила Зализина, которая безумно ревновала его к сиротке. «И была абсолютно права, - рассмеялся некромаг. От его смеха на кухне завяли свежие цветы. – Ничего, я сделаю новые, ещё лучше тех. Но ни один художник не в силах передать глубины твоих искрящихся глаз, игры ветра, запутавшегося в огне твоих волос, твоей улыбки, весёлой и немного смущённой...»
Рука водила карандашом по бумаге, предъявляя взору всё новые и новые штрихи. Девушка на портрете была совсем как живая. Казалось, вот сейчас она подмигнёт и весело рассмеётся, а в её глазах засверкают мириады искорок. Но художник на этом не остановился: следующий рисунок был уже во весь рост, та же девушка лежала на берегу, волны едва касались пальчиков ног, обнажённых бёдер... Она словно отдавалась океану, как кошка, выгибаясь в порыве страсти. Руками овладело безумие. Они помимо воли выводили её черты лица, нежную шею, грудь... тонкую талию... опускались всё ниже...
Через час Бейбарсов оторвался от рисования и повернулся к Зализиной. Для задуманного требовалось провести небольшой обряд, но для него нужны такие ингредиенты, которых в обычной аптеке не достанешь. Так что всё пришлось отложить до завтрашнего дня, ну а пока...
- Встать! – Лиза медленно поднялась с пола. Её глаза застилала мутная пелена. – Приготовь мне ужин. И учти, я люблю мясо с кровью. – Не проронив ни звука, та прошла на кухню, наступая на лужу натёкшей крови и оставляя за собой дорожку алых следов.

Глава 3. Рабство души.

«Так, со старикашкой всё улажено, теперь надо позаботиться о Зализиной. Не могу же я так просто привести её в Тибидохс? Если оставить всё как есть, она будет липнуть ко мне, ещё чего доброго заберётся ко мне в комнату, и мне даже стукнуть её нельзя будет, одни проблемы. А нам с Таней этого не нужно. Снять магию локона я не могу, да и зачем, когда эта истеричка может, наконец, мне пригодиться? Лучше взять её под неполный контроль, тогда я и от валенка избавлюсь, и от стервы. Значит, решено: еду на рынок за ингредиентами!»
Глеб незамедлительно телепортировал на Лысую гору. Немногие знают, что здесь есть не только бутики со шмотками для мелких магов, но и целая сеть магазинов для тёмной магии, некромагии и Вуду. А те, кто знают, благоразумно помалкивают. Нужно только знать, куда обратиться, и Бейбарсов знал.
Он толкнул одну неприметную старую дверь без вывески и оказался в тёмном помещении. По периметру комнаты горели чёрные свечи, оставляя на стенах странные тени. Казалось, что вошедшего со всех сторон окружают древние создания тьмы, но это была только иллюзия. Зато прилавок с разнообразными товарами был вполне реален. Настолько разнообразными, что даже некромаг не мог сказать, какие товары там лежат, поскольку сам он знал из них только около трети. Из тени почти неслышно возник юноша. «Юноша? Не смешите меня, сколько ему? Тысячи две, три?»
- О, приветствую вас, - в голосе неприкрытая ирония... насмешка... издевательство! – Ещё одно зелье от беременности? Или желаете приобрести те самые бусы для своей ведьмочки, чтобы её головка не расставалась с телом? – «О, Чумиха, что же я успел сотворить со своей репутацией, если даже жалкий прихвостень в лавке смеет так со мной разговаривать? И главное, как мне вернуть имя?» Пока он обдумывал всё это, в продавца уже летел огненный шар, через секунду на каменный пол оседал пепел.
- Да чтоб вас Тартар поимел, что здесь происходит? Парень, ты что себе позволяешь? – из соседней двери друг за другом вбежали ещё два демона. Секунда – и рядом с первой кучкой пепла появилась вторая, особо говорливая в собранном состоянии. «Интересно, скольких я должен буду упокоить, чтобы они зауважали меня?» Но третьей не понадобилось.
- Что вам угодно, господин? – последний демон спокойно встал за прилавок, сдержанно поклонился и взмахом руки вымел мусор.
- Три килограмма кишок, литр крови червёртой группы, да смотри, чтоб отрицательной! Слёзы единорога, кровь вепря и русалочий плавник. Поживее, я спешу. – Теперь его бы здесь ни за что не обсчитали, но даже так цена вышла немалая: ещё бы, чтобы добыть плавник с хвоста русалки, приходится убивать всю рыбину, да и вепря забить тяжело, что уж говорить о единороге, ради которого приходится заключать контракты с беленькими...
Входя на улицу, Глеб перебирал в уме, не забыл ли он чего... «Так, вроде бы всё есть, заклинание я помню, недаром наша старуха постоянно накладывала его на нас, отправляя за покупками к подружкам». Дойдя до поворота, он увидел на витрине чудную вещицу. Камни игриво поблескивали на солнце, завораживая своими бликами. Но, как истинный некромаг, он сразу понял сущность вещи и покачал головой. «Ещё не время, но когда-нибудь я подарю её тебе...» Отвернувшись от витрины, Бейбарсов телепортировал к себе в квартиру. Со вчерашнего дня она изрядно преобразилась: комната стала совсем иной. Черные глухие шторы с тяжёлыми кистями ниспадали на пол, в центре комнаты стояла огромная кровать с шёлковым покрывалом, на массивном столе, притаившемся в углу комнаты, были раскиданы рисунки обнажённой девушки, люстра исчезла с потолка, зато повсюду были расставлены чёрные витые свечи, на полу лежал бархатистый ковёр. А вот кухня осталась прежней, только присутствие Лизы, непрерывно глядящей в одну точку, слегка нарушало картину. Некромаг подошёл к обеденному столу, скинул с него скатерть и всё, что было поверх, и приказал:
- Раздевайся и ложись на стол. – Зализина послушно скинула одежду и легла на спину. На всякий случай Глеб задёрнул шторы, а потом занялся приготовлениями. Растолок кишки с плавником, добавил кровь, проверив её резус, ещё пару ингредиентов, имеющихся в ящике, несколько длинных и путаных заклинаний на непонятном языке... Всё было довольно зловеще, но вполне обыденно для некромага. Он повернулся к нагой девушке, которая не вызывала в нём никаких желаний и чувств, кроме отвращения, и полоснул кинжалом ей по запястью, подставив снизу чашу, в которую начала стекать тёмная струйка. – Так, остались слёзы единорога, кровь вепря и моя. – Добавив всё необходимое, он навис над Лизой. Шепча старинное заклинание рабства души, он заставил её сделать глоток, потом облил кинжал этой смесью. По всему телу Зализиной Бейбарсов вырезал различные руны, пока та не стала равномерно покрыта ими, а потом без размаха вогнал кинжал прямо в солнечное сплетение. Девушка вскрикнула и невольно дёрнулась, но тут же обмякла. Вытащив из тела оружие, некромаг прошептал последнюю формулу, и все порезы затянулись. Последний пас рукой, и Лиза, одетая, стоит перед ним и трясёт головой.
- Что случилось?
- Ты не помнишь? – он внимательно следил за действием заклятия.
- Нет.
- Тебе стало дурно, когда мы говорили о переезде в Тибидохс. Ты потеряла сознание, но я вылечил тебя.
- Да? Спасибо. Конечно, я с радостью вернусь туда, всё как ты захочешь, любимый.
- Не называй меня так никогда, иди, собери наши чемоданы.
- Хорошо, как скажешь. Чего ещё пожелаешь?
- Когда закончишь, не появляйся в комнате. Будешь спать здесь. И убери всё.
- Конечно, всё что захочешь. – Она неслышно скрылась в другой комнате, оставив некромага одного.
«Отлично, я могу внушить ей всё, что пожелаю. И первое, что я сделаю, так это заставлю её переспать с маечником. Какой удар для нас, неправда ли, Танюша? Но ты ведь поддержишь меня, я знаю, ты такая добрая...»

Глава 5. Тёмное влечение.

- Привет, Глеб. Садись. – Лена, как всегда, более радушна. Жанна молчит и наблюдает. – Нам вчера Сарданапал объявил о вашем приезде, очень удивлена...
- А я ничуть, - «Другого приёма я от тебя и не ждал». – Опять за Танькой приехал?
- Жан, у тебя паранойя, может, травок каких успокоительных заварить?
- Ты сам бредишь. Что у тебя с Зализиной? И не прикидывайся, что ты её любишь. Магия локона давно исчезла. Это перед Сарделькой ты можешь ломать комедию, а мы всё знаем.
- У меня сейчас трусы в параллельный мир сбегут от испуга. Тр***ся мы, хочешь третьей? – «Я знаю, как тебя заткнуть. О Древнир, а ты ведь хочешь! До сих пор... Надо было давно тебя тр***ть... Хотя нет, мне нравится смотреть, как ты мучаешься. Жаль, редко такое удовольствие перепадает».
- Ты меня зае**л!
- Даже не начинал, крошка.
- Да пошёл ты нах**! – она резко выскочила из-за стола и покинула зал. «Так, никто внимания не обратил, девки трепятся с Лизой, преподы чем-то заняты. Хорошо, одной с*чкой меньше».
- Зря ты её так, ты же знаешь, что до сих пор нравишься ей.
- Знаю, но она меня достала. То лезет постоянно, то соблазнить пытается, то матерится ни с того ни с сего... Я просто устал от неё. Ладно, Лен, а как ты? Как твои шуры-муры с Шурасиком?
Свеколт издала непонятный смешок, который можно по-всякому истолковать.
- Хорошо, бегает за мной, как собачка.
- Ты понимаешь, что до него никогда не снизойдёт, что девушкам в твоём возрасте уже не только учёба нужна?
- Глеб, у тебя тоже сдвиг по фазе на два пи. Может, слишком долго от Гроттер воздерживался? Если мне понадобится секс, я сама ему скажу... или найду кого другого.
- О, а у вас тут весело, оказывается.
- Смотря что понимать под весельем, - игриво улыбнулась Лена. – Ладно, он меня уже такими взглядами сверлит, жутко ревнивый. Пойду успокою, а то тебе опять мороки прибавится. До скорого.
- Пока. – «Так, встреча с «друзьями» прошла как нельзя более успешно. Жанна путаться под ногами не будет, по крайней мере, какое-то время. Лене всё до задницы. Пора перейти к главному!»
Но эти мысли пришлось отложить, потому что у выхода его с Лизой уже поджидал Поклеп.
- Явились, а я думал, мне тут вас до обеда ждать придётся.
- Ой, простите нас, Поклеп Поклепыч. Это я виновата, просто я так соскучилась по друзьям... – «Хорошо, что можно весь этот бред свалить на неё. А то опять что-то выдумывать пришлось бы, а чем больше врёшь, тем легче тебя поймать. Да и не мог же я сказать, что тоже соскучился!»
- Ладно, вот ваше расписание. Будете учиться на первом курсе.
- А можно сразу на второй перейти? – от такой наглости завуч даже онемел. – Понимаете, там все наши, а здесь мы никого не знаем, да и скучно нам с ними будет...
- Молчать! – рявкнул Поклеп. – Нынешняя молодежь слишком наглая пошла, мало того, что вам разрешили тут учиться, так ещё и курс вас не устраивает. Вас всех давно пора зомбировать! – и он ушёл, бормоча себе под нос: - Младшекурсники Древнир знает что устраивают, но они же «ещё маленькие, не умеют управлять своими силами», средние громят стены, но ничего, «бывает», старшие такие вечеринки устраивают, что атланты разбегаются в ужасе. Что же устроят магспиранты? Решат открыть Жуткие ворота и проветрить школу? Всех зомбировать!
«Ладно, надо будет поговорить об этом с Сарданапалом, он не станет сильно упрямиться. Как же легко манипулировать светлыми!»
На лекцию пришлось пойти, хотя Глеб не стал ничего записывать: зачем? Он здесь временно, здесь же нет Тани... А вот Зализина строчила как сумасшедшая. Будь здесь Шурасик, у неё были бы все шансы его обогнать. «Ну кто-то же должен показать, что мы здесь именно ради учёбы», - улыбаясь, Глеб добавил ей ещё скорости, и перо уже забрызгивало соседа по парте. Едва дождавшись конца, некромаг проводил в комнату Зализину («Б**дь, теперь ещё и эту с*ку каждый раз провожать! Чего только не сделаешь для маскировки...»), а сам подошёл к двери Тани. В комнате был слышен шум воды, и Бейбарсов решил рискнуть. Всё дело в том, что, уходя, Гроттерша запирала дверь на особое заклинание, которого он пока снять не мог. А когда она была внутри, заклинание дезактивировалось. Бесшумно прошмыгнув в спальню девушки, Глеб стал обыскивать стол. Ему нужно было найти хотя бы одно письмо с почерком сиротки, желательно к валенку.
«Чумиха, не то, снова не то... Где же ты их держишь? Может, под подушкой? Нет... Быстрее, быстрее... Шкатулка! Ну-ка... Есть!» Едва он успел сунуть одно письмо в карман и вернуть всё на свои места, как дверь ванной открылась. Таня вышла с мокрой головой, на ходу запахивая халат. Довольно короткий. Влажная кожа пахла цветами... Голова у Бейбарсова сразу пошла кругом.
«Ты стала ещё прекраснее, почему ты не носишь мини-юбки? У тебя такие красивые ноги... А уж то, что выше... Б**дь, не хватало только, чтобы она заметила, что я её хочу. А хотя... Я мог бы взять её прямо здесь... сейчас... на её же кровати... Дьявол, о чём я думаю?!»
- Глеб, что ты здесь делаешь? – она скосилась на халат, проверяя, всё ли прикрыто, и лишь потом окинула недоумённым взглядом некромага.
- Извини. Я думал, что эта комната Лизы. Нас обещали поселить напротив, но я забыл, что меня поселили не в ту комнату. – «Мне показалось, или ты испытываешь облегчение? Ах, ну да, боишься за жизнь маечника. Ничего, очень скоро ты сама меня попросишь его прикончить».
- А, я слышала. Э-э... как дела? Как тебе в магспирантуре первый день?
- Пока никак, хочу перейти сразу на второй курс, а то там какую-то фигню изучают. А вот Лизоньке... – он специально выделил её имя очень ласково, - ... очень нравится. Думаю, она захочет оставить всё как есть.
- Жаль, вы совсем перестанете видеться.
- Главное, чтобы ей было хорошо, - «Меня сейчас вырвет». – Я пойду к ней, извини, что побеспокоил.
- Ничего, бывает...
«Б**дь, надо идти переодеться. А потом к этой стерве. Хотя нет, пусть сама приходит». Он мысленно приказал ей зайти к нему. Через пару секунд Лиза робко поскреблась в дверь.
- Иди сюда. Вот перо, бумага. Перепиши этот текст. – Сам он пока скинул с себя всю одежду. «Если Таня и дальше будет меня так возбуждать, я долго не выдержу», - сказал он себе и мысленно рассмеялся, представив последствия такого срыва. – Закончила? Вот письмо, прочти заклинание изменения почерка. Отлично, иди к себе... – «Когда валенок получит письмо, он сразу увидит, что оно от белого мага, да и почерк Гроттерши. Будем надеяться, что дальше он не станет проверять. А потом, когда всё раскроется, можно будет всё свались на эту шлюху... Кстати о шлюхах...»
- Постой, я передумал. – Некромаг вмиг оказался рядом с девушкой, схватил её и повалил на кровать. Где-то на заднем плане мелькнула мысль о том, что лучше остановиться, пока не поздно, но перед глазами стоял образ Тани, которая запахивала халат. Он ничего не мог с собой поделать, он просто сорвался...
Ни капли не заботясь о том, чтобы доставить ей какое-то удовольствие, Глеб сорвал с Лизы одежду и вошёл в неё. Сама мысль о сексе с этой дрянью была ему омерзительна, но сейчас ему было всё равно. Он двигался всё быстрее и быстрее, ничего не слыша и не замечая. А в голове стучала кровь... «Таня... Таня... Таня...» Кончив, он немого полежал в кровати, вспоминая аромат влажного тела, а потом заметил дрожащую Зализину.
- Ты ещё здесь? Пошла вон! – девушка бесшумно оделась и покинула комнату, как бесплотная тень. А некромаг так и остался лежать на кровати, глядя сквозь потолок.

Глава 7. Любовь и предательство.

Бейбарсов проснулся в отличном настроении: сегодня приедет этот маечник, и Таня станет свободной! Быстро проделал все утренние процедуры, вылил на себя немного одеколона (кто сказал, что от парня не может приятно пахнуть?) и пошёл на завтрак. Ещё вечером он вспомнил, что надо бы достать ещё одно зелье, ведь Зализина должна не только влюбиться в Ваньку, но и переспать с ним. Но это зелье можно было свободно купить в любом магвазине, даже у лопухойдов полно таких средств. Глебу нужно было очень сильное, ведь его придётся дать и валенку. По собственной инициативе тот с ней спать явно не станет. Некромаг отправил купидона за покупкой, а сам подошёл к ожидавшей его за дверью Лизон.
- Доброе утро, - нежно сказала девушка.
- Для меня. Значит так, я хочу, чтобы ты временно освободилась от моего контроля. Ты не будешь помнить моих прошлых приказов, тебе будет казаться, что ты сама всего этого хотела, делала всё по собственной воле. И ещё одно: ты любишь ма... Ваню Валялкина. Ты всегда его любила, а теперь магия локона ослабла, ты снова хочешь быть с ним. Ты отобьёшь его у Тани. Поняла?
- Да.
- Всё это будет продолжаться до тех пор, пока я тебе не прикажу что-то другое. Запомни: я должен буду сказать именно «я приказываю», только тогда ты снова станешь мне подчиняться.
- Хорошо, я поняла.
- И ты не должна причинять вред ни мне, ни Тане Гроттер. А теперь освободись от моей власти.
- Глеб? И долго мы тут будем ошиваться? Я есть хочу, - ледяным тоном произнесла та.
- Пойдём, - Желание расчленить эту с*чку на части вернулась с утроенной силой. «Я должен держать себя в руках, всего полдня, и она навсегда исчезнет из моей жизни. И заберёт с собой этого ублюдка. Только полдня... один завтрак... тренировка... До обеда я не выдержу, значит, придётся действовать быстрее, чем я планировал».
Придя в зал, они сели за отдельный столик. Сначала Лиза не переставая болтала: то манная каша ей не нравилась, то одежда на Гроттерше, то плохая погода за окном. Потом она обиделась на то, что Глеб совсем не обращает на неё внимания, и обиделась. Заткнулась на целых три минуты, и снова полились претензии к окружающему миру. Бейбарсов молчал. Внутри него пылал огонь Тартара, будь он Мефодием Буслаевым, уже давно материализовал бы меч Древнира и отсёк этой швабре язык, а за одно и голову. Но он не был будущим повелителем мрака, и даже тёмным стражем не был. Всего лишь НЕКРОМАГОМ, и, будь Лиза чуть умней, она бы предпочла стража.
«Б**дь, крикнуть бы сейчас на неё и посмотреть, как она будет собственные кровь и сопли оттирать со стола. Нельзя, весь зал смотрит. Вон, Жанна ухмыляется. Ничего, скоро и эта стерва заткнётся, когда мы с Таней будем вместе. Ночами спать не будет. Где там её комната? Уж я позабочусь, чтобы каждый стон, каждый сладостный вскрик Тани ей был слышен».
Когда завтрак подошёл к концу, некромаг с облегчением поднялся и направился на стадион. Ванька наверняка прилетит сразу туда, значит, он должен быть рядом. Но возникла проблема:
- Ты куда?
- На драконбольное поле. Сейчас будет тренировка, скоро матч.
- На эту дрянь пялиться будешь? – Кулаки Бейбарсова непроизвольно сжались. Глаза потемнели ещё больше обычного, если о чёрном цвете так можно сказать. – Не притворяйся, я знаю, что ты до сих пор любишь эту гадину. Я на это смотреть не намерена!
От впившихся в кожу ногтей (которые были коротко подстрижены и отполированы, некромаг всегда следил за собой) по рукам потекла кровь. «Спокойно, если ты сейчас её убьёшь, весь план рухнет. Ты же не позволишь какой-то е***той б**ди отобрать у тебя Таню?»
- Просто на поле соберутся все, может, кто-то даже специально прилетит, чтобы посмотреть на тренировку... – делая акцент на последней части, спокойно ответил Глеб. Лиза задумалась. «Конечно, хочешь увидеть своего валенка. Пойдёшь, как миленькая побежишь...»
- Тогда чего мы ждём? Давай быстрее.
Ещё одно невероятное усилие над собой (от которого сгорела одна самобранка, но Лиза не заметила), и они пошли на трибуны. Собрались, конечно, далеко не все. Но Зализина ничего не сказала. Она ждала.
Глеб не особо следил за тренировкой. Он больше пялился на Таню и высматривал, не приехал ли Валялкин. И вот тот, наконец, появился. Приземлился на пылесосе около задних трибун и быстро присел на свободное место, наблюдая за игроками. Было заметно, что он немного волнуется. Вскоре (не без сторонней помощи) маечник проголодался и достал кусок самобранки. «Блин, от вида этих котлет блевать хочется. Не мог найти ничего приличнее?» В другой руке у него была фляжка. Именно то, что нужно. Некромаг достал одну из двух склянок и, применив заклятие левитации, направил к Ваньке. Незаметно для того, он опорожнил сосуд во фляжку. Потом материализовал тонкую иголку и заставил её воткнуться маечнику в ногу.
- Ай! Чёрт, занозился, наверное... Дурацкие скамейки... – тот лишь потёр раненое место и продолжил смотреть на поле.
Игла оказалась в руках Бейбарсова. На ней сверкала капля алой крови. Тот достал вторую склянку, опустил в неё иглу. Зелье с жадной страстью поглотило кровь и сверкнуло, после чего стало абсолютно прозрачным. Телепортировав из лопухойдного ресторана бокал сока и вылив туда зелье, Глеб повернулся к Зализиной:
- Тебе не жарко? Хочешь пить? – он с улыбкой протянул ей бокал. От такой улыбки даже нечисть, будь она в здравом уме, разбегалась. Но Лиза была слишком увлечена впереди сидящим юношей.
- Да, спасибо. А то за завтраком один квас дали, так скудно. Магспирантов могли бы и получше кормить... – она залпом выпила сок.
«Отлично. Теперь остаётся самая малость: поссорить Таню с Ванькой».
Но даже этого делать не пришлось. После тренировки Гроттер, счастливая, подбежала к валенку.
- Ванька, привет! Как я рада, что ты приехал!
- Я тоже. Я соскучился...
Они пошли прогуляться, весело болтая, но некромаг следил за ними на расстоянии, слыша каждое слово (Лизон, недовольно пробурчав, что так недолго получить солнечный удар, пошла к себе). Вот они остановились и стали целоваться. «Ладно, это твой прощальный подарок...» Руки маечника гладили девушку по лицу, по спине, опускались ниже... Она резко отстранилась.
- Что ты делаешь?
- Я хочу тебя... Пойдём ко мне?
- Ты с ума сошёл? Что ты себе позволяешь?! - тот насильно прижал её к себе и начал целовать в шею, запустив руки под блузку. – Отойди! – с перстня сорвались две красные искры. Валялкина ударило и отбросило метров на пять. «Ещё бы одна искра, и собирать было бы нечего. Что ж ты так оплошала, любимая?» - Пошёл вон! Видеть тебя не могу! – развернувшись на 180 градусов, Таня, еле сдерживая рыдания, убежала в лес. А Ваня спокойно поднялся, отряхнулся и пошёл к Тибидохсу.
Глеб смеялся про себя всю дорогу. Он, как никто другой, понимал, что после этого зелья ни о чём, кроме секса, думать просто нереально. Однажды Жанна напоила его этой смесью. Тогда некромаг понял, что не сможет побороть желание, но вопреки её ожиданиям, он ушёл в лес и телепортировал себе какую-то лопухойдную шлюху. А Жанне оставалось только ждать его и рвать на себе волосы, представляя, что вот сейчас он...
Бейбарсов вошёл к себе в комнату и сразу же телепортировал болотного хмыря, с которым говорил ночью.
- Ну?
- Всё сделано, хозяин. Я всё узнал... – заикаясь от торопливости, хмырь передал ему оба заклятия. – Девица ходила по лесу и ревела в три ручья. Сейчас возвращается к себе. А ещё злится. А другой по комнате как угорелый носится. Туда-сюда, туда-...
- Ясно. – Поворот трости, и на ковре осталось только прожженное пятно. «К чему мне лишние свидетели? Всё, что нужно, я узнал».
Он пошёл к Зализиной в комнату. Вошёл без стука, как всегда. Она лежала на кровати и смотрела в одну точку.
- Зачем пришёл?
- Не хочешь прогуляться?
- Нет. Иди с Танькой своей гуляй. Ах да, она же с Ванечкой сейчас...
- Ошибаешься, он у себя. Они опять поссорились.
- Да? – её глаза потеплели, лицо приобрело счастливо-мечтательное выражение.
- Да. Можешь сама проверить. – «Ну всё, дело сделано. Осталось только немного подождать». – Ну, если не хочешь погулять, я пойду к себе.
Он скрылся в комнате и стал наблюдать за коридором. Стена, как и в тот раз, стала для него прозрачной. А теперь, зная защитные заклинания маечника и Тани, он мог заглядывать и в их комнаты. Через пару минут к Ваньке постучалась Лиза. «Вот дрянь, даже переодеться успела. Шлюха...», - восхищённо пробормотал он. Таня поднималась по ступеням. Зализина начала стонать:
- Да... да... ещё... вот так... глубже, да... сильнее... да! О, Ваня!
И всё было бы ничего, если бы один «нехороший» некромаг не снял руну звукоизоляции. Гроттер замерла у своей двери. А потом медленно двинулась в сторону звуков. Она, конечно, знала защитное заклинание Валялкина. Пробормотав его заплетающимся языком, Таня распахнула дверь и застыла. Они оба лежали на кровати, девушка сверху, покачивая бёдрами и выгибаясь от наслаждения. На губах юноши играла страстная улыбка, руками он помогал ей двигаться, направлял её. Они были так заняты собой, что не заметили наблюдателей и продолжали тр***ся.
По щекам Тани потекли слёзы. Она хотела незаметно убежать, но, повернувшись, увидела за спиной Глеба.
- Что это ты здесь стоишь? Что-то случилось? – он заглянул в комнату. И тоже застыл. Гроттерша вдруг поняла, что это не только её боль, не только её сегодня предали. Жалость к себе и некромагу захлестнула её. А Бейбарсов стоял и думал только о том, чтобы не заржать во весь голос. «Чумиха, да он девственником был, не иначе! Ведёт себя как в первый раз... И эта курица... Хоть бы деньги за просмотр взяли, я бы даже заплатил... Вот потаскуха, как орёт!..» Пытаясь сдержать смех, у него даже слёзы на глазах выступили. Он покосился на Таню: не заметила ли чего? Но в её взгляде была лишь боль и понимание...
Любовники, кончив долгим страстным криком, наконец-то огляделись. И выражение ужаса появилось на лицах обоих.
- Таня... Всё не так!..
- Да, я вижу. Если ещё раз подойдёшь ко мне, клянусь светом, я тебя убью, – она была как никогда спокойна, а потом беззвучно ушла. Бейбарсов поразился равнодушию и холоду её голоса. Но потом вспомнил, что девушка привыкла прятать всю боль в глубине души, на самом дне, и никому её не показывать. «Ничего, я буду рядом. Я поддержу тебя, ты ведь этого хочешь, я знаю». Тем временем к нему, пошатываясь, подошла Лиза.
- Глеб, миленький... Прости... Я не знаю, что на меня нашло. Прости меня, только не уходи. Дай мне ещё один шанс, я всё исправлю, ис-искуплю свою в-вину. Пожалуй-йста, Г-Глеб... – у неё началась истерика. Видно, действие зелья закончилось, и сказывался локон. Но это в его планы не входило:
- Шлюха, - она вздрогнула. – Убери от меня руки! Всё кончено, пошла вон, дрянь!
- Глеб, не-е-е-т!!! – но тот уже вышел из комнаты и хлопнул дверью.
За дверью слышался рёв, звуки бьющегося стекла, крики... Кажется, Лиза хотела, чтобы Ванька теперь женился на ней, а тот молчал, что бесило девушку ещё больше. Глеб наслаждался от души: «Всё прошло великолепно! Теперь пусть этот придурок мучается с истеричкой, она и так мне всю жизнь испортила. Интересно, что сделает Сарданапал, когда обо всём узнает? А он непременно узнает, недаром тут недавно пятикурсники проходили (не без моего скромного вмешательства!). Готов поспорить на ступу, что вас исключат из магспирантуры!»

Глава 9. Последствия, или за всё надо платить.

Ночью он спал... хорошо, просто замечательно. Только вот пробуждение оказалось не столь сладким, как ночные грёзы, потому что его кровать была пуста, и даже ни одного намёка на присутствие Тани: ни разбросанного женского белья, ни еле уловимого запаха цветов, ни смятой подушки... «Значит, только сон... сон...» И от этого хотелось выть, рвать, крушить, убивать... Но Зализиной уже не было, и пришлось вставать. А пока пора было уничтожить завтрак.
«Зал Двух стихий... Самое отвратительное место во всей этой уродской школе. Как загон, в котором собираются стада этих грязных жадных свиней, чтобы нажраться самим и стать ещё жирнее, чтобы посплетничать и сговориться воткнуть кинжал в спину вчерашней подружке, обсудить, как одна из них вчера кинула очередного ухажёра, ещё раз пересказать все слухи о тупых учителях, у которых хватает маразма думать, что они разбираются в молодёжи... Как же я ненавижу всё это быдло, с какой радостью я устроил бы здесь бойню, оросил Жуткие ворота кровью этих дебилов... Это всё, на что они годятся. Кто может вырасти из таких пресмыкающихся? Ещё десяток Кощеевых, ещё сотня Припятских? Тёмное отделение... Да они сознание теряют от вида свежих внутренностей, кто из них мог бы, не задумываясь, применять запрещённые заклинания? Этим надо жить, дышать... Шурасик... Он читает разные книги, даже самые глубины тьмы от него не скрылись... Но почему он не применяет их на практике? Опасно... Настоящий тёмные маг не спросит, не может ли это заклинание уничтожить мир, он просто его разнесёт! А светлые... Смешно. Свет выродился абсолютно, как, впрочем, и тьма. Раньше они убивали всех за один неверный поступок, за порочную мысль... И эти идиоты называются светленькими? Они все серые. Ничтожества! Скоро я буду достаточно силён, чтобы перебить всю эту мразь. Кроме Тани. Ты станешь моей королевой, моей помощницей, любовницей... Ты не серая, я знаю. Ты никогда не остановишься на полпути, компромиссы не для тебя. Ничего, что сейчас ты на стороне света. Я знаю, мы будем вместе... Что тебе может предложить Свет, чего не даст Тьма? Ты поймёшь и выберешь всё верно. Я буду для тебя светом и тьмой, всем, как и ты для меня...»
Жанна будто подслушала его мысли:
- Ну что, гляжу, Таня не бежит вешаться тебе на шею? Да и на фиг ты ей сдался. А ты уже губки раскатал, придётся их обратно в трубочку сворачивать... – настроение у неё было превосходное. Она жаждала отыграться за прошлый разговор.
- Мы ещё увидим, кому она достанется, - зловеще прошептал Бейбарсов.
- Что-то всё больно подозрительно хорошо у валенка с истеричкой сложилось, навевает определённые мысли... Ты единственный, кому это на руку... Очень удачно, Таня остаётся свободна, ты в её глазах чист. Я знаю, как ты любишь загребать жар чужими руками...
Но от необходимости что-то врать его избавила Свеколт:
- Вероятнее всего, что после освобождения Глеба от локона, его магия по отношению к Лизе тоже стала ослабевать. А поскольку раньше она действительно любила Ваню, и довольно долго, то старые чувства вернулись, а он... Возможно, он не так уж сильно любил Таню. Но вот она точно теряла привязанность к Глебу. Даже Шурасик согласен, только он неверно истолковывает обратную связь этого артефакта, хотя правильнее было бы... – дальше он перестал прислушиваться. «Значит, о вчерашнем происшествии знает вся школа. То-то они косятся то на меня, то на Таню... Б**дь, не люблю толпу, а всеобщее внимание – ещё больше. Как и ты, любимая, как и ты... О чём ты там с Ягуном разговариваешь? Этот лопоухий внучок может мне все карты спутать... Какое там подслушивающее заклинание?»
- Ягун... Ты видел Ваню? – она сидела мрачнее тучи. Ещё все эти косые взгляды... Хотелось побыстрее на тренировку, там хоть никто не мешает летать...
- Э-э... Да, я с ним даже успел поговорить.
- И?
- Он... Тань, ты уверена, что хочешь это услышать?
- Нет, но так будет лучше. Выкладывай.
- Он рассказал, как вчера тебе предложил... ну... а ты ему отказала, – пунцовые уши были видны даже с пляжа. - Он тогда пошёл к себе, но был... э-э... сильно того. На взводе, такой... ну-у... возбуждённый. – Ягун ещё ниже склонился над тарелкой. – А потом пришла Зализина, она стала говорить, что давно его любит, с Глебом была только из-за магии, а та вроде как стала слабеть... Ну и он... и она... Ну, ты поняла.
- Поняла, переспали. Даже наблюдала второй акт, - сквозь зубы процедила Гроттерша. – Что дальше? Он про меня что-нибудь говорил, объяснил это как-то?
- Понимаешь, он сказал, что любит тебя. Но с Лизой он... переспал потому, что тоже хотел её. И к тебе больше никогда на глаза не покажется, потому что он сам всё понимает, даже прощения просить не будет, это ничего не изменит. Просил позаботиться о тебе, сделать всё, чтобы тебе было не так больно...
- Не так больно?.. А он думал обо мне, когда тра...
- Т-с-с! Ты в своём уме? Эй, гонцов не бьют за плохие вести!
- Ладно, прости, я сама не своя...
- Тань, я всё понимаю. Только не знаю, почему он так поступил... Ты не думай, я не защищаю его, просто не могу понять... За что он с тобой так?.. – в его голосе было столько сострадания, что у Тани потекли слёзы.
- Знаешь, я вчера... пошла побродить, наткнулась на Глеба. Мы поговорили, мне стало легче. Он нарисовал мой портрет... А потом я поцеловала его.
- Подожди, он снова к тебе пристаёт?
- Нет, я сама его поцеловала... Не знаю, что на меня нашло... А он назвал меня Лизой. Представляешь, даже он, некромаг, скучает по ней! А я его ненавижу! Я целовала именно Глеба, всё время понимая, что я делаю!
- Спокойно, это просто нервы, тяжёлый день... Я прекрасно всё понимаю, тебе хотелось отомстить Ване, подвернулся некромаг. Ты же к нему тоже неравнодушна была. Вот и получилось...
- Ягун, что мне делать? Я не выдержу этого... Все на меня смотрят, насмехаются, жалеют... Нет, уж лучше насмешки! Я не смогу...
- Эй, Тань, не раскисай! Ты же сильная... И у тебя есть я. Я-то тебя ни за что не брошу.
- Спасибо, - она стала вытирать слёзы.
- А от Бейбарсова держись подальше! Мало ли, что у него на уме. У тебя и так полно неприятностей. А теперь – на поле. Если я и сегодня опоздаю, Соловей меня так взгреет!..
«Дьявол! Я так и знал, что он станет проблемой. Большой проблемой, очень большой... Ничего, я придумаю, как мне тебя устранить. Пару дней ничего не изменят. Я ждал всю жизнь, подожду ещё немного...»
- Лена, а что решил Сарданапал по поводу Лизы с Валялкиным?
- А ты ещё не знаешь? – удивилась девушка. – Их исключили из магспирантуры и ещё до завтрака отправили к лопухоидам.

Глава 11. Петушиные бои.

Лоткова и Пуппер шли по тёмным пустым коридорам замка, и их шаги эхом разносились по зданию. Катя что-то говорила, ни на секунду не умолкая, ей было необходимо, чтобы всё внимание Гурия было сосредоточено на ней, иначе магия могла не подействовать. А юноша, который не так хорошо знал русский язык, чтобы выдержать столь обильный поток красноречия, уже не мог сконцентрироваться и утратил нить. А вскоре совсем перестал слушать Катю и задумался: что он тут делает с этой девушкой? Он же прилетел к Тане... Окинув пристальным взглядом висящие на шее амулеты, он убедился, что на него не накладывали приворота. Тогда что? Краем глаза, чтобы ни в коем случае не встречаться с ней взглядом, Пуппер рассматривал девушку. И, конечно же, сразу узнал её! Ещё бы, столько раз на одном поле играли, однажды даже в одной команде... И он сразу вспомнил, в чём была врождённая магия этой красавицы. Двери долгожданного кабинета были спасительным убежищем. Быстро юркнув туда мимо посапывающего сфинкса, он хлопнул дверью прямо перед носом Кати.
- Гурий? Какой сюрприз. Но, право, стоило постучаться, - академик, смутившись, убрал в ящик стола какой-то лопухоидный роман.
- О, я извиняюсь. Я просто встретить мадемуазель Лоткофф, и она зачаровать меня своей прекрасной магией.
- Понимаю, - уже радушнее рассмеялся Сарданапал. – Быть всемирно известной звездой нелегко. Излишнее женское внимание, мужская ревность, зависть... – он мечтательно закатил глаза, вспоминая свою бурную молодость. – Так чего же ты хочешь?
- Вообще-то, ничего. Я просто прилететь навестить Танюшу, но меня околдовать...
- Да, ну ничего, думаю, я могу телепортировать тебя прямо на поле. У Тани сейчас как раз закончилась тренировка, думаю, она там. – Он отработанным годами движением отправил юную звезду прямо к трибунам, но кое в чём старик всё же ошибся. На поле уже никого не было. Никого, кроме разъярённого и решительно настроенного комментатора.
- А, Гурик. Проводил Катеньку до комнаты? Или, может, до постели? – Гурий смотрел на весёлого лопоухого парня и не узнавал его. Откуда такая ненависть?
- Я тебя не понимать. Мне не нужна эта Лоткофф, я приехать только к Тане.
- Так тебе одной мало, надо целый гарем!.. – Ягун медленно переходил на шёпот, и это пугало юношу ещё больше. Безошибочным чутьём игрока он уловил, что лучше бы сейчас оказаться как можно дальше отсюда, но рядом не было никого, чтобы помочь избежать этого разговора.
- Ты всё не так понять, я люблю Таню, и только её, я никогда...
Но тут Лоткова, показав, что не даром корпела над учебниками всё это время, засекла Пуппера и телепортировала прямо к нему в объятия.
- Гурий, ты куда от меня сбежал? Мы не закончили, я тебе даже свою комнату не показала...
Для внука Ягге это стало последней каплей.
- Дуэль, прямо сейчас. Пока один из нас не умрёт, - гневно прошипел Баб-Ягун.
Пуппер побледнел:
- Зачем? Я не претендовать на сердце ваш дам, я...
- Так ты ещё и бросаешь Катю? Как трус! Ты не заслуживаешь называться мужчиной!
- Что?! Я доказать тебе, глюпый русский болтун, что есть настоящий мужчина! Дерёмся немедленно, здесь.
- Отлично!
Катя взволнованно подбежала к Гурию.
- Милый, ты его победишь! Ты мой рыцарь, будешь драться за меня... Как это романтично! Я подарю тебе поцелуй! – Но её никто не слушал, магспиранты пошли занимать свои места, с которых будут атаковать друг друга до чьей-то смерти. И только около рощи, за деревьями, улыбаясь, стоял некромаг и спокойно дул себе на перстень. «Дьявол, как приятно манипулировать чужими судьбами. Так легко было распалить этого легковерного вспыльчивого идиота!.. Теперь они поубивают друг друга, а второго посадят в Дубодам. Таня будет свободна! Для меня, только для меня...»

Глава 13. Искуситель.

«Всё, пора!» - и Бейбарсов телепортировал на поле.
- Что случилось? – он окинул взглядом всех собравшихся, задержался на Пуппере, потом на Ягуне, и якобы всё понял. – Я отведу Таню к Ягге, Катя, тебе тоже лучше пойти...
- Нет, - взвизгнула девушка. – Я пойду с Ягуном! – она судорожно вцепилась в руку ошеломлённого и подавленного комментатора. – Я всё видела, это всё из-за меня, мне нужно рассказать всё Сарданапалу.
Меди, верно уловив истеричные нотки в голосе Лотковой, решительно взяла всё в свои руки:
- Глеб, забери Таню и отведи её в магпункт. Катя, пойдёшь со мной к академику. Соловей, займись... телом Гурия. Не нужно, чтобы все сюда сбежались. А я свяжусь с его тренером и сообщу обо всём.
Дважды повторять было не нужно. Бейбарсов быстро подхватил на руки Таню и понёс в Тибидохс. Уже внутри здания она начала приходить в себя.
- Глеб? Пусти меня, мне надо к Сарданапалу.
- Нет. Успокойся.
- Ты что, не понимаешь? Они отправят Ягуна в Дубодам! Мы должны помочь ему! Я... – она брыкалась и выворачивалась, но он лишь сильнее прижал её. Сильнее и ближе. Запах цветов стал ещё насыщеннее. Но пока некромаг держал себя в руках. Пока...
- Ты ничего не можешь сделать. Поверь, никто не желает Ягуну зла, но даже учителя тут бессильны.
- Как ты можешь так говорить? – её губы совсем близко, он чувствует её дыхание у себя на шее. С какой страстью он бы сейчас впился в них, кусая и пробуя на вкус её кровь... – Ему нужно бежать, если бы...
- Пойми: он убил Пуппера! Не кого-нибудь, а мировую звезду! Его теперь везде найдут! И в лопухоидном мире, и на Лысой горе, везде!
- Но я должна хоть что-то... – она начала обессилено виснуть на нём, - ... сделать, я не могу... потерять и его... не могу... Слышишь?
- Слышу. Прости, но уже слишком поздно, - и она разревелась. Уткнулась в его плечо, обхватила руками и плакала навзрыд. Откуда ей было знать, что от её прикосновений у него возникли совсем иные чувства... «Чёрт, какая тонкая блузка... Если бы это была не ты, я бы точно решил, что меня хотят соблазнить... Но у нас всё наоборот, малышка. Как же я хочу тебя... А может, прямо сейчас?..»
- Таня, Глеб, идите сюда, - бесцветным голосом произнёс кто-то за спиной. От неожиданности некромаг разжал руки и выпустил девушку из своих цепких объятий. На пороге магпункта стояла Ягге. Вот сейчас он понимал, насколько это древняя и могучая богиня. «Да, если они разберутся, что к чему... – ему впервые за многие годы стало не по себе. – Хотя нет, не разберутся». – Прежняя самоуверенность быстро вернулась к нему.
Он внёс Гроттершу в палату и положил на кровать. «Бл*, так хочется лечь рядом... Ну не устраивать же теперь групповуху. Я-то не прочь, но со старухой – явный перебор! Уж лучше потом с Лотковой».
Тем временем Ягге осмотрела пациентку и дала ей какое-то зелье.
- Это настой из трав, он от нервов, а ещё придаёт бодрости и... жизнерадостности.
- Ягге... Я... всё что угодно, только бы...
- Я знаю, спасибо тебе. Раз у тебя всё нормально, я пойду к Ягуше. Чем смогу... – и она исчезла.
- Пойдём отсюда? – «Не в магпункте же тебя совращать? Как отлично всё складывается. Ваня навсегда для тебя потерян, Зализина отвязалась, Пуппера нет, Ягун скоро сам сдохнет... Нам больше никто не помешает!»
- Да, только я не хочу к себе. Я не могу сейчас одна, понимаешь? – «Ещё бы я не понимал. На то и рассчитано!»
- Тогда ко мне? – «Сомневаешься? И правильно делаешь, да вот только у тебя нет выбора. Либо так, либо одиночество... Тебе больше никто не поможет. И я знаю, что ты выберешь. Лучше тебя знаю».
- Ладно.
Они шли вместе, совсем рядом, и повезло всем остальным, что никто не встретился на их пути. Потому что для охотника перед последним броском преград уже не существует. Входя в его комнату, Таня слегка поёжилась: здесь было довольно темно, несколько свечей создавали интимный полумрак. Мягкий ковёр приятно ласкал ноги, а в центре была огромная кровать, застеленная чётным шёлковым покрывалом.
- Зачем тебе такая кровать? В ней заблудиться можно...
Глеб усмехнулся: «Бабушка, а почему у тебя такие большие зубы?»
- А зачем мне ютиться, если можно иметь и такую? – Таня вздрогнула. «Намёки, намёки... Но это ещё не приглашение. Наверное, если я сейчас предложу тебе пойти в другое место, ты согласишься. Но я не предложу». – Хочешь чего-нибудь выпить? Тебе нужно отвлечься, забыть хоть ненадолго... – «И расслабиться».
- Да, пожалуй.
- Держи. – «От вина ты не откажешься, но крепость на глаз определять не умеешь. И это хорошо».
- Спасибо. – Она залпом осушила половину. – Вкусно, а ты не будешь? – он молча взял её бокал, насмешливо посмотрел ей в глаза и допил вино. Её глаза расширились от ужаса. – Глеб, это же не...
- Кровь вепря? Как видишь, с нами ничего не произошло, стало быть не она. Представь себе, это просто вино.
Она рассмеялась первой: алкоголь начинал действовать.
- Древнир, а я уж подумала... Вспомнила тот случай на крыше.
- Я так и понял.
Она вдруг стала грустной и серьёзной.
- Скажи, я тебе больше не нравлюсь? – взгляд устремлён в пол.
- Нет. – Она взглянула на него. Удивлённо и расстроено. – Я тебя люблю. И всегда любил.
- А Лиза?
- Как можно вас сравнивать? Этой истеричке даже рядом с тобой никогда не стоять.
- Но Ваня выбрал её... – «И всё же ты рада, что я выбрал тебя!»
- А я тебя! И любой, кроме твоего маечника, находясь в здравом уме, выберет тебя!
- Спасибо, Глеб, - она подходит ближе, благодарно касается его руки. Но он её не отпускает.
- Скажи, а я тебе нравлюсь? – она отворачивается. – Нет, так нечестно, я же признался.
- Знаешь, ты такой...
- Какой?
- Ты похож на искусителя, - от этого слова внутри что-то загорелось. Бросило в жар. Такое сладкое томление... – Всё, что ты предлагаешь, очень соблазнительно, но я не знаю, что на самом деле за этим кроется. Ты тёмный, некромаг, я иногда тебя боюсь...
- Я бы никогда тебя не тронул... – «Посмотри на меня, ты же хочешь, я знаю! Ты тоже этого хочешь...»
- Они тоже так говорили...
Он сам берёт её за подбородок и приподнимает голову.
- Я не они. Я тебя не брошу, никогда... – «Ты ведь это хочешь услышать, малышка? Ты так боишься одиночества... Как и я когда-то. Но во тьме все одиноки».
Таня приподнимается на цыпочки и целует его. Ещё неуверенно, словно пробует, что будет дальше, ждёт его реакции. А что будет дальше? Он отвечает, да так, что её тоже бросает в жар. Его руки скользят по её телу, он знает, что и как нужно делать, чтобы она ещё больше его захотела. Он целует шею... Слегка покусывает, зализывает языком, оставляя влажный след. Под губами бьётся сонная артерия, её жизнь в его власти, и это опьяняет сильнее вина. Девушка начинает тихо постанывать от удовольствия. Таня расстёгивает пуговицы на рубашке, проводит рукой по его груди, тянет его к себе. Благо кровать рядом. Всё, он больше не может себя сдерживать. Последним движением едва ли не срывает с неё бельё, избавляется от остатков одежды сам...
«Дьявол, как же долго я этого ждал. Этот запах, он сводит с ума... Стонешь? Да, ты и должна стонать. От страсти... или от боли. А ещё лучше, если от обоих сразу. Девственно чиста, но ненадолго. Сегодня прольётся твоя кровь, то, к чему я так стремился. Ты будешь моей! Никто не касался тебя до меня и не прикоснётся после, ты принадлежишь только мне!»
Губами и языком он проходится по всему телу, опускаясь всё ниже, пока её стоны не становятся совсем громкими. Руками она прижимает его к себе, бёдра слегка подёргиваются. Кажется, она о чём-то просит его. Но он ещё не удовлетворён, ему мало этих минут, и игра продолжается. Некромаг ложится на неё, вдавливая в кровать своей тяжестью, ещё больше этим возбуждая, заставляя желать. А сам касается языком груди, отвердевших сосков. Стоны начинаются с новой силой. И это его заводит, он готов слушать её хоть целый день, наслаждаться своей победой. Как легко она сдалась, отдалась ему... Покорно и с удовольствием, она выгибается навстречу его движениям, шире раздвигает ноги... Он придвигает её к себе, собираясь войти и взят то, зачем пришёл, зачем устроил такой длинный спектакль, предвкушает наслаждение...
Стук в дверь. Не в эту, противоположную.
- Таня! Это академик Черноморов. Открой, пожалуйста.
Ей хватает нескольких секунд, чтобы прийти в себя и быстро, пока некромаг не успел ничего предпринять, телепортировать к себе в комнату. Ещё не осознав всё в полной мере, он смотрит сквозь стены, как она натягивает халат, одним движением раскидывает постель и идёт открывать дверь.
- Да? Что случилось.
- Прости, что вытащил тебя из постели, - «Знал бы ты, из чьей! Старый козёл, чтоб у тебя сто лет тр*ха не было!» - но я подумал, что ты захочешь попрощаться с Ягуном.
- Попрощаться? – её голос дрогнул и сорвался.
- Да, девочка. Попрощаться.
Не в силах ничего сказать, она кивает, уходит в комнату, натягивает первые попавшиеся джинсы и кофту и уходит с Сарданапалом. А в комнате некромага начинается буря, взрывы, раздаются звуки ломающейся мебели и очень красочный мат. Жаль, что этого никто не слышит, потому что он заранее начертил руну, заглушающую все звуки. Увы, только с одной стороны. Но, как оказалось, этого было мало.

Глава 15. За гранью безумия, или что такое любовь некромага.

Небо затянуто тучами, не видно ни одной звезды, тьма настолько сгустилась, что кажется, её можно потрогать руками. В одну из спален Тибидохса телепортировали юноша и девушка. Он одной рукой зажимает ей рот, а другой крепко держит. Она брыкается и всячески сопротивляется, но силы неравны. От их резких движений гаснет часть свечей, расставленных в комнате, и тьма подступает ещё ближе.
- Зачем ты меня сюда притащил? – Глеб наконец отпускает Таню, и она отскакивает к двери. Заперто. «Я не могу тебя отпустить, ты должна остаться. Сегодня, я без тебя больше не могу...» Гроттерша испуганно оборачивается. – Чего ты хочешь?
- Тебя. – «Признай, что ты тоже любишь меня, и мы будем вместе».
- В каком смысле? Я тебя не люблю!
- Это не так. Я чувствую. Ты забыла, что я знаю о тебе всё. – Он уверен как никогда.
- Ты бредишь! Я... Я люблю Ваню! – она боится. Так сильно, что он ощущает её страх почти физически. Это паника. Животный страх, страх жертвы перед охотником.
- Нет, это не так. Почему ты меня боишься, малышка? Я не сделаю тебе ничего плохого. – Шаг навстречу.
- Нет, не приближайся ко мне! – Таня вскидывает руку с перстнем. Слабая защита против некромага... слишком слабая. Она это понимает, он, к сожалению, тоже.
- Брось, ты ничего не можешь против меня.
- Глеб, отпусти меня. Я хочу уйти, - она почти плачет. Почти.
- Сначала мы должны поговорить. Почему ты меня избегаешь? Не смотришь в глаза, боишься... Почему? – она молчит. Говорить сейчас что-либо слишком опасно. – Отвечай! Какого дьявола ты себя так ведёшь?!! – он срывается на крик. В правой руке всё ещё находится кинжал, отнятый у неё, и это пугает её ещё сильнее.
- Я не верю тебе.
- О чём ты? Что я тебе сделал? Это Ягун тебе наговорил?!
- Нет, не только... – она наконец поднимает на него глаза. – Глеб, ответь честно... Ты причастен ко всему происходящему?
- К чему именно? – «Я не могу тебе лгать. И не хочу. Ты всё узнаешь, прямо сейчас. Ты должна понять меня... Потому что я люблю тебя».
Таня судорожно вдыхает воздух.
- Это ты подстроил всё с Ваней и Лизой? А дуэль Пуппера с Ягуном? Ты послал то письмо Гробыне?
- Да. – Она дёргается всем телом, прижимает руки к лицу. Он бросается к ней, но какое-то заклинание отбрасывает его к противоположной стене. Бейбарсов медленно поднимается. Из губы течёт кровь. «Опять кровь, и опять моя. Когда же прольётся твоя кровь?!» - Держись от меня подальше. – Её голос хрипит и дрожит. Но вид у неё такой, как будто она на что-то решилась.
- Ты не понимаешь, я сделал это ради нас!
- Ради нас? Нет никакого «нас»!
- Ты ошибаешься. Ваня мешал нам быть вместе, он не любит тебя так, как я. Видишь, одно простенькое зелье, и он тр***ул первую попавшуюся потаскушку! Эта истеричка давно уже тебя изводила, да и меня достала. Её давно пора было прикончить, но я пощадил её, ради тебя.
- Ради меня? – по её лицу потекли слёзы. Губы дрожали.
- Да, ты же такая добрая, ты никогда не давала мне причинять другим боль. – Он с нежностью смотрел на неё. «Ничего, ты ещё поймёшь, что такова жизнь, приходится убивать других, чтобы быть счастливым самому. Малышка, ты ещё такая наивная...»
- А Ягун? Его ты за что убил?
- Думаешь, я не знаю, что он пытался настроить тебя против меня?! Я никому не позволю растоптать нашу любовь!
- Глеб, ты больной, ты просто сумасшедший. – Она встала. – Немедленно открой дверь, я здесь больше не останусь. Тебе нужна помощь!
- Нет, мне нужна только ты! Мы должны быть вместе! – «Как же ты не понимаешь, это судьба!» - Ты предназначена мне!
- Искрис Фронтис Форте! – три красные искры ударили его в грудь. Но нельзя убить некромага.
- Дура! – она подбегает к ней и изо всех сил бьёт по лицу. Таня ударяется головой о стену, в глазах темнеет, рука с перстнем опускается на пол. – Почему ты не хочешь понять? Я просто люблю тебя! Почему ты не хочешь признаться, что тоже меня любишь?! Говори! Скажи, что ты любишь меня!! – он трясёт её за плечи, так сильно, что голова ударяется о стену при каждом слове. – МЫ-ДОЛЖНЫ-БЫТЬ-ВМЕСТЕ!! – удар, удар, ещё один, ещё... Стена приобретает красно-бурый оттенок. – ТЫ-ДОЛЖНА-ВСЁ-ПОНЯТЬ-И-ПРОСТИТЬ!! – тёмная липкая жидкость размазывается, стекает на пол. Одежда девушки уже вся промокла, глаза остекленели... Его руки тоже в крови.
«Чума всех забери, вся рубашка испачкана в чём-то». Он срывает с себя рубашку, отбрасывает её в угол. «Таня, как ты красива... И этот запах... Ещё никогда я тебя так не хотел!» Он касается её шеи, другую руку запускает в волосы и запрокидывает её голову, впивается в губы, слизывает языком капли её крови... Этот солёный горячий вкус во рту...
И сознание опускается во тьму. Уже не понимая, что он делает, некромаг рвёт на ней одежду, ласкает неподвижное тело, раздевается сам... А потом погружается в неё, входит до конца, по самое основание. Как это сладко! Почему, почему он не взял её раньше? Она могла принадлежать ему уже давно, должна принадлежать, должна! Ритмичные движения, кровь стучит в висках, кровь падает на пол, кровь заливает ноги, их бёдра... И запах! Цветов и крови! Возбуждение доходит до предела. Зрение начинает пульсировать. Как же он её хочет!
Ещё, ещё, он чувствует, что скоро эта безумная вакханалия закончится, и от этого двигается всё быстрее, пытается поймать самый пик, взлететь на гребень волны... Дыхания уже не хватает, изо рта вырываются стоны, всё громче и громче, мир вокруг исчезает, остаётся только это чувство внутри... И цветы с липкой кровью... И вот, наконец, то, что всё время сидело у него внутри, вырывается наружу и заставляет кричать от исступления:
- Таня!.. – звук её имени тонет в алой соли на его губах.
Мокрый от пота, с улыбкой на губах, он благодарно покрывает её тело поцелуями, шепчет на ухо нежные слова...
- Ты моя! Теперь ты принадлежишь мне, только мне... Мы всегда будем вместе... Слышишь? Никто нас не разлучит. А ты боялась. Зачем, чего? Всё было так прекрасно...
Дверь в комнату распахивается и слетает с петель. В проёме стоит человек, лица не различить из-за света, бьющего ему в спину. Седые усы и борода мечутся из стороны в сторону. Некромаг насмешливо улыбается и легко поднимается на встречу вошедшему.
- Вы опоздали, уже слишком поздно. Она моя!
- Глеб Бейбарсов, ты арестован и должен пойти со мной. Не пытайся сбежать, тебе этого не удастся.
- Арестован? – брови иронично взмывают вверх. Он знает, что против него нет никаких улик. – На каком основании?
- За убийство Татьяны Гроттер.         
*   *   *
Две недели спустя сфинкс лениво доедал котлету, безмятежно прислушиваясь к звукам из кабинета. Ему было всё равно, о чём говорят глупые люди. За окном безразлично лил дождь. Небо было всё затянуто такими чёрными тучами, что казалось, будто сейчас ночь, а не середина дня. Тьма опускалась на Тибидохс.
- Академик, суд против Бейбарсова завершился? – Медузия осторожно присела на краешек кресла. Выглядела она погано, в волосах появилась седина, хотя казалось, откуда бы ей было взяться? Под глазами мешки, щёки впали. Она уже давно так выглядела. Две недели.
- Да. Всё так, как я и думал. Он один повинен во всех наших бедах.
- Я понимаю, зачем он сделал это с остальными, но почему он убил Таню?
- Это вышло случайно. Она отказала ему и стала сопротивляться, его это взбесило... Тьма не терпит непокорных.
Меди печально смотрела в одну точку. Ей не хотелось плакать, лучше забыться, отстраниться от всего, лучше умереть...
Сарданапал стоял у окна и молча смотрел на дождь. Он перебирал в уме всё, что случилось за последний месяц и не мог понять, как же он это допустил? Две недели назад, в день, когда Бейбарсов убил Гроттер, пришло письмо. Именно поэтому директор стал искать Таню, если бы оно только пришло хоть немного раньше... В нём сообщалось, что несколько часов назад Елизавета Зализина убила Ивана Валялкина, а потом сама выбросилась из окна. Она оставила предсмертную записку, очень короткую: «Я ненавижу Таню Гроттер!!! Ты убила нас обоих! Ты во всём виновата! Чтоб ты в Тартаре горела!» Она не знала, насколько близка оказалась к истине.
Внука Ягге из тюрьмы освободить не удалось, ведь некромаг не заставлял его убивать Гурия, только усилил гнев. Родственники Пуппера добились, чтобы наказание осталось в силе. Неделю назад из Дубодама сообщили, что Ягун больше ни на что не реагирует. Он не ел, не пил, не откликался... Через два дня его сердце остановилось. Катя Лоткова после этого известия заперлась у себя в комнате и сутки оттуда не выходила, но следующим утром два первокурсника видели, как она с небольшой сумкой вылетела на пылесосе в сторону Дубодама. Точно известно, что туда она не добралась. Её тело до сих пор не нашли.
Гробыня Склепова до сих пор пребывает в маглечебнице в коме. Нет никаких шансов, что она когда-нибудь сумеет прийти в себя. Гуня Гломов неотрывно сидит возле неё. Недавно он забаррикадировал вход в палату, но его вынесли оттуда при помощи усыпляющего заклинания. После этого он начал болеть. Внешних признаков болезни нет, но температура его тела опустилась до 34 градусов. Его перенесли в одну палату с Гробыней. Не помогло. Температура продолжает падать.
- На сколько его осудили? – Сарданапал вздрогнул от холодного голоса Медузии.
- Пожизненно. Но, так как он – некромаг, а в тюрьме он не сможет никому передать свой дар, то фактически – на вечность.
Доцент Горгонова поджала губы. Наказание было страшное, но ей не было жалко Бейбарсова.
- Он что-нибудь говорил? Объяснил, раскаялся? Хоть что-нибудь?
- Нет. Он безумен. Он всё время повторяет два слова: Она моя!
Академик медленно сжал кулаки. Его руки дрожали.
- Почему он сошёл с ума?
- Старуха наложила на него проклятие, Таня... должна была ответить ему взаимностью, иначе... Даже мне страшно предположить, что бы сотворила с ним Тьма. Когда он... убил Таню, его сознание отказалось принять факт её смерти. Это бы означало для него хуже, чем смерть. Он бы мечтал о смерти!
- Как это отразится на остальных некромагах?
- Они трое – одно целое, так что их ждёт та же участь. Рано или поздно. Жанна уже близка к этому, я за ними пристально наблюдаю. Лена пока держится, ей всеми силами помогает Шурасик. Но это – только вопрос времени.
- Сарданапал, - он вздрогнул: как редко она его так называла! – как один человек... один некромаг мог разрушить столько судеб?
- Не знаю, Меди, я не знаю. В одном он был прав. Уже слишком поздно...
За окном безразлично лил дождь. Небо было всё затянуто такими чёрными тучами, что казалось, будто сейчас ночь, а не середина дня. Тьма опускалась на Тибидохс.